Темная педагогическая история

«Если бы небо услышало молитвы детей, на свете не осталось бы ни одного живого учителя». Персидское изречение

Когда на смену эпохе вандализма пришел гуманизм – взрослые задумались о просвещении отроков и закрыли их в учебные заведения, где дети учились и жили вне семьи. Каково им там было, поведали классики: Помяловский в «Очерках бурсы» заклеймил бездушие, применение телесных наказаний, консерватизм и грязные углы в уездных классах; у Некрасова читаем, как семинарист «в час ночи просыпается… – ждет жадно ситника, который выдавался им со сбитнем по утрам», т.к. «их недокармливал хапуга-эконом» (сегодняшние детские общеобразовательные учреждения – достойные преемники того времени). А о таком воспитательном ритуале как порка страшно и упоминать. Помимо розг был еще не менее дикий аргумент воспитания – карцер. Немногие оттуда выходили, не повредившись рассудком. Предположу, что гимназические воспоминания об этом мрачном, холодном запертом помещении натолкнули Гоголя на написание «Вия».

С началом ХХ века отношения «дети–педагоги» кардинально изменились. Причиной стали две мировые войны, оставившие множество детей-сирот. С целью восстановления демографического равновесия появились международные соглашения, декларации, конвенции и манифесты, направленные на защиту прав и здоровья ребенка. В то время родились гениальные труды Макаренко, добрые детские книжки Экзюпери, Лингред, внедрялся выдающийся педагогический опыт Ушинского. Образовательные принципы, изложенные в трудах упомянутых педагогов, на несколько десятилетий стали для учителей «библией». По ним выстраивалась методика обучения и одновременно воспитания детей. Многие считают, что советская школа была не без изъянов, однако полагаю, что поколению за сорок повезло получать знания в той системе. Программа была построена так, что приступая к изучению какого-нибудь произведения, дети на уроках истории уже получили представление об эпохе, когда жили литературные герои. Я легко получала отличные оценки во время ответа, подводя, например, под «повалення самодержавного ладу» любую запомнившуюся фразу, предположим, из Ивана Франка.

Вопрос, плохой учитель или хороший, вообще не стоял хотя бы потому, что родители того времени не выкладывали половину своей зарплаты на школу, а значит, обид на качество образовательных услуг не существовало. Только перед Днем учителя и 8 Марта заходили представители родительского комитета «стрельнуть» у детишек 50 копеек на цветочки «сеятелям вечного». Сегодняшний родительский комитет – это учительское прикрытие, если требуется «откошмарить» «неудобного» ученика.

Учителя моего времени не на страх, а на совесть выкладывались по полной и не парировали как сегодня: «Если хоть один ученик в классе усвоил дроби, значит, мои уроки – не пустой звук», в ответ на претензии родителей.

Для меня единственное «пыточное» школьное воспоминание – форма. Это ж надо было додуматься нарядить советских девчонок в коричневое шерстяное платье. После двух стирок оно безобразно блестело и вытягивалось сзади и на локтях. Но все так ходили, школа для всех была одинакова.

«Школьные учителя обладают властью, о которой премьер министрам остается только мечтать». Уинстон Черчилль

Сегодня, если ваш будущий первоклассник не попал в список достойных учиться в приглянувшейся школе, не ищите лазеек туда попасть. Иначе учебу в ней первая учительница превратит в кошмар. Одна мама пренебрегла этим советом, а поплатился ее ребенок. Уже на первом звонке учительница определилась, кого «в этом сезоне будет чмырить». Мало того, что на открытые уроки ребенка не пускала, с детками на утренниках петь запрещала, на переменах в угол ставила, так еще однажды на уроке щенком обозвала. Дабы это было в первый и последний раз мама оскорбленного предложила завучу называть учительницу по аналогии с самкой собаки. Подействовало. В пятый класс она перевела мальчика, распространив среди коллег устные рекомендации по поводу дальнейшего ущемления этого нежеланного для нее ученика. Немногие «повелись», однако не забыть учительницы истории… Ее чрезмерные «набеги» на ребенка вынудили маму заставить сына записать на диктофон учительские месседжи. С этим к завучу и пошла. Не думайте, что это помогло. И районо тоже не поможет. Однажды по жалобе в газету одной родительницы мне довелось пообщаться с одним заврайоно. Он сказал, что все жалобы, направленные на учителей его района, не подтверждаются. Правда, не уточнил, каким образом он их проверяет. Да и проверяет ли? Районо и школы объединяет одно – нежелание впутываться в зафиксированные факты издевательств над ребенком, потому что ухудшение репутации учебного заведения приведет к оттоку наиболее полезной для школы клиентуры, не желающей спихивать детей куда попало. Поэтому дежурно отвечают, «проблема в вас». …А прекратить оскорбления исторички помогли одноклассники, вступившиеся за своего товарища. Как сказал классик, «мы платим учителю, а помогают учиться нашим детям их одноклассники».

«Задавая домашнее задание, учителя метят в учеников, а попадают в родителей». Жорж Сименон

Сейчас дети в основном учатся дома. С 8.00 до 15.00 в школе просидят, придут домой, и давай... стих выучить, математика, текст по английскому перевести, историю почитать, реферат по биологии подготовить... ой, еще и к контрольной подготовиться, а завтра их целых три, так как учителю плевать, что кроме его предметов еще и другие есть.

Мало какой маме незнакома ситуация, когда она, придя вечером с работы, застает своего ребенка спящим после шести, а на столе кипа заданий. Возьмет молча мама, напишет-порешает все, а к 22.00 перепуганное появляется на кухне проснувшееся дитя: «Боже, я все проспал! Как неподготовленным завтра идти?!» – «Успокойся, и продолжай спать…» – «Мама, ты гений!»… Правда, это срабатывает, пока еще мама кое-как ориентируется в «домашке», а не в старших классах, где задание на дом подчас ученику не под силу сделать и вместе с родителями.

Интересно, как вуз готовит педагогов к школе? Открыв любой учебник по педагогике, мы выясняем, откуда произошло это слово и далее перечень исторического и научного опыта с какой-то туманной методикой… Действительно, не всякий, кто учит нас, может назваться учителем. На месте министра образования я бы учителей предложила выбирать учениками методом тайного голосования, хотя бы в форме игры. Чтоб задумались, почему их не желают.

Как в эпоху вандализма происходило истребление ребенка, так и сегодня он истребляется как личность. Почитайте, что педагоги пишут в дневниках о ваших детях… После прочитанных нескольких «зауважень» родительскую подпись в дневнике ставила, прикрыв ладонью все учительские брюзжания в адрес моего ребенка.

Выйдя после девяти классов из этого инкубатора, где взрослые самоутверждаются за счет пакостей детям на тонком моральном уровне, – например, в технический лицей, ребенок поначалу ошалевает от неожиданности: там педагоги общаются с учениками уважительно, почти на равных, свободно разговаривают на жизненные темы, шутят и даже спорят. Там говорят, не трудный ребенок, а своеобразный; не вздорный – а обидчивый. Чувствуется уровень! И пускай учебные нагрузки высокие, зато старшие (преподаватели) охотно помогают их усвоить.

Может, мы действительно поторопились оформить школьное манипулирование в научную дисциплину «педагогику»? Может, педагогика – это искусство любить и понимать детей?

Меня часто спрашивают, почему я не люблю учителей. Подобные вопросы поставлены в корне неправильно. Дело не в любви/нелюбви. Проблема в том, почему из-за педагогической спеси и ограниченности жертвами становятся дети?

Они забыли, что нужны еще и для того, чтобы остались светлые воспоминания о школе.

Наталья НЕСТЕРЕНКО