Анатомия фашизма. Ч. 2 Что противопоставить злу?

В прошлой публикации мы говорили об идейной сущности фашизма, описав его основные черты, показав всю опасность этого явления, которое, увы, отнюдь не погибло со своим идейным вдохновителем в немецком бункере весной 1945 года. Сегодня затронем вопрос о том, какие же ценности лежат по другую сторону фашизма, и что мы можем противопоставить этой идеологии в качестве рецепта нормального функционирования государства и общества.

Если взять как основной тезис то, что фашизм базируется на тотальной ненависти, идее расового превосходства, нетерпимости и дискриминации, мы должны предполагать, что антифашистская идея должна утверждать диаметрально противоположное. Победа СССР во Второй мировой войне породила начало антифашистского движения. Большинство стран Европы массово стали декларировать свой отказ от любого проявления фашизма и открестились от пособников Гитлера. И тут возникает вопрос, если мир развенчал фашизм, то что он может предложить взамен?

Западная цивилизация пошла по глобальному пути, предложенному миру американцами. Но можно ли западный капитализм образца второй половины ХХ века считать антифашистской альтернативой? Вряд ли. Как показала практика, страны буржуазной формации продолжали наступать на те же грабли. Имущественное расслоение в Европе росло, фактически противопоставляя бедных и богатых. Забастовка английских шахтеров в 1984–1985 гг. (во времена Маргарет Тэтчер) стала лучшей иллюстрацией той конфронтации между профсоюзами и правительством, которая преследовала Европу весь послевоенный период. Совершить настоящий экономический прорыв Европа смогла лишь после образования ЕС в 1992 году, усилив интеграционные процессы, которые несколько смягчили постфашистские проявления.

Еще сложнее оценить антифашистские потуги США. Страна, которая наградила себя статусом победительницы фашизма, без какой-либо объективной необходимости испытала ядерное оружие на мирных жителях Японии, продолжило войну во Вьетнаме, Персидском заливе, Ираке и Афганистане. Аргументация была аналогична гитлеровской – мы несем свои ценности в массы. Де-факто Штаты реализуют все ту же борьбу за жизненное пространство, которая в свое время была ядром фашистской идеологии. Американцы считают себя равнее других, тем самым дискриминируя иные государства и народы. Они нередко позволяют называть себя избранной нацией, что наводит на крайне опасные параллели. Можно ли считать американизм проявлением антифашизма? Боюсь, что нет.

Что же, в таком случае, можно противопоставить фашизму? Идею равенства стран и народов, которая вписывается отнюдь не в националистическое, а в интернационалистическое понимание мира. Интернационализм возник вовсе не как политическое течение. Он стал знаменем, в первую очередь, интеллектуальным и ценностным. Его не делали «под заказ». И появился он задолго до фашизма. В сути своей, интернационализм – это идеология, проповедующая дружбу и сотрудничество между нациями. Она глубоко гуманна в своих намерениях и является проявлением политического компромисса между разными народами, которые могут мирно сосуществовать согласно основополагающей идее человечества – равенства.

Критики интернационализма пытаются упрекнуть его в том, что он якобы размывает национальную идентичность, убивает чувство собственного «я». Такие аргументы часто приходится слышать из уст радикальных националистов, которые в своих рассуждениях нередко вторят фашистским идеологам. На самом деле, интернационализм, наоборот, выступает за сильную национальную идентичность в рамках большого многонационального государства, но призывает к такому же уважению по отношению к другим народам и этносам.

В противовес вспомним точку зрения фашизма. Гитлер говорил об изначальном неравенстве наций и народов, которым он обосновывал свои истинные мотивы к завоеванию и уничтожению. Все нации, кроме арийской, могли быть в лучшем случае лакеями, соглашаясь со своей природной, по мнению фашистов, ущербностью. Так Гитлер планировал решать национальный вопрос.

Однако те же славяне, наоборот, живя в рамках полиэтнического огромного государства, издавна привыкли к идее мирного сосуществования, без какой-либо национальной сегрегации. Каждый народ имел право сохранять свой язык, традиции и компактно проживал в рамках своей исторической территории. Интернационализм, получивший научную трактовку лишь в начале ХХ века, на самом деле стал обобщением и сведением воедино традиций славянской цивилизации, которые веками осуществлялись на практике.

Из-за этого интернационализм ошибочно ассоциируется исключительно с коммунизмом, где примером являются идеи Троцкого и Ленина. Реально же, интернационализм существовал и до коммунистов и, к счастью, не закончился с крахом СССР. Просто большевики в свое время использовали его как ключик к славянской душе, позволяющий сохранить огромную державу. Да и говорили они в большей мере о пролетарском интернационализме со знаменитым лозунгом «Трудящиеся всех стран, объединяйтесь!». А на бытовом уровне мы имеем дело как раз с национальной солидарностью, которая процветает до тех пор, пока разделяется всеми народами. Как только вирус шовинизма поразил отдельные этносы, мы получили распад СССР и локальные этнические конфликты на постсоветском пространстве.

Интернационализм нередко пытаются увязать с таким явлением как космополитизм, который в своей сущности куда более радикален. Это идеология отсутствия гражданства, ставящая интересы свободного человека выше интересов отдельной нации, государства или человечества, рассматривающая человека как свободного индивида в рамках Земли вне зависимости от географического гражданства или какой-либо родовой принадлежности. Несмотря на видимую гуманность, космополитизм пропагандирует идею уничтожения национальной истории, традиции и культуры. Так мы все станем «бесхатченками», не помнящими своих предков, а значит и неспособными уважать предков других. В этом отношении космополитизм выступает за создание человека новой формации, свободного, как им кажется, от национальных предрассудков. Ничего не напоминает? Та же идея «нового человека» и «освобождения от мифов».

К сожалению, наше украинское общество все больше отдаляется от свойственных ему идей интернационализма, поддаваясь соблазну пещерного национализма. На заре независимости, вместо выработки общегосударственной стратегии развития, мы плодили националистические движения, а на двадцать втором году новейшей истории – перед наиболее радикальной из них открыли двери Верховной Рады. Наш комплекс неполноценности заставил забыть о еще недавней истории, когда ни пятая графа в паспорте, ни какие-либо другие параметры не были причиной всех государственных проблем. Сегодня же мы все чаще ищем внешних врагов, провозглашаем себя избранной нацией, городим историческую чушь про древних укров и пусть в комической форме, но, тем не менее, воскрешаем идеи фашизма. Можно ли считать это коричневой угрозой? Мне хотелось бы сказать, что нет, но тот факт, что общественность уже не способна отреагировать на мелкую, но в своей сути чудовищную ахинею отдельных «горячих голов», конечно, настораживает. А кое-кто из власть имущих и подогревает эти националистические идеи, финансируя их деятельность во имя своих меркантильных интересов и предоставляя им эфир и трибуну. В немалой степени потому, что мы за двадцать с лишним лет умудрились растоптать уникальную систему интернациональных ценностей, так и не сумев предложить ничего взамен, кроме нафталиновых идей «ура-патриотизма», от которых до откровенного фашизма не так далеко, как кому-то кажется. 

Виталий ФИЛИППОВСКИЙ, политический аналитик

По теме: Воздушно-космический щит СНГ: реалии и перспективы