Александр НИКОНЕНКО: «Медицина обеспечивает безопасность страны»

Как известно, в Украине сегодня реформируется система здравоохранения и вполне логично, что в свете этого «рецепта выздоровления отрасли» начало хождение новых для обывателя понятий: госпитальные округа, врачи на контракте, протоколы лечения и т.д.

 

Граждане также невольно оказались свидетелями конфликта практикующих врачей с руководством Минздрава. О нюансах преобразований в отрасли и почему они вызывают шквал негодования многих медицинских специалистов, ПОЗИЦИЯ узнавала у академика НАМНУ, профессора, доктора медицинских наук, ректора Запорожской медицинской академии последипломного образования МОЗ Украины, заведующего кафедрой госпитальной хирургии Запорожского государственного медицинского университета, руководителя областного центра хирургии и межобластного центра трансплантации Александра Семеновича Никоненко.

 

 

– За четверть века независимости был ли такой этап в системе здравоохранения, когда отрасль реформировалась, на Ваш взгляд, в правильном направлении?

– Реформа здравоохранения за те годы, что я работаю в Запорожье, приняла перманентный характер. После развала Советского Союза структура здравоохранения не претерпела существенных изменений, но каждый приходящий новый министр говорил, что он будет реформировать отрасль.

В начале 90-х годов руководители запорожского здравоохранения Г.В. Балашов, З.В. Лашкул активно развивали в области специализированную помощь и это им удалось. Они создали мощную материально-техническую базу и подготовили специалистов по сердечно-сосудистой хирургии и трансплантации органов, а также по другим направлениям. В создании материально-технической базы помогали директора крупных запорожских предприятий – В. Богуслаев, В. Сацкий, С. Кравчун, И. Бастрыга. У нас до сих пор работает аппаратура, закупленная в те годы. Уже несколько лет мы не имеем такой поддержки ни со стороны областного управления, ни со стороны предприятий.

 

– Есть ли будущее у нынешней реформы, которая затрагивает много аспектов?

– Реформа может быть успешной при условии полноценного финансирования государством. Если в Украине оно составляет 2,5% от нашего ВВП, а в странах с благополучной экономикой – это минимум 7,5–10% от их ВВП, то можно представить, насколько низко финансируется наше здравоохранение. Что бы мы ни говорили о реформе, без финансирования, как ни крути, ничего не получится.

Сегодня активно реформируется первичное звено, насколько правильно или нет – покажет жизнь, но до уровня специализированной стационарной помощи реформа не дошла.

 

 

У нас до сих пор не поняли, что медицина обеспечивает безопасность страны больше, чем обороноспособность. В Украине самая высокая смертность от сердечно-сосудистых заболеваний – 65%. Организация оказания специализированой помощи при инфаркте, инсульте сейчас возможна только в областных центрах, правда, не на достаточно высоком уровне, для жителей сельской местности – недоступно, в связи с отсутствием современных средств доставки больных, а это до 40% населения Украины.

 

 

ВЗапорожье при остром коронарном синдроме сделано всего 186 стентирований коронарных артерий, тогда как в других областных центрах– 1200–800 в год, связано это с тем, что больница скорой помощи не имеет необходимой аппаратуры для выполнения коронарографии. Многие пациенты с инфарктом миокарда поступают в критическом состоянии, и им требуется подключение специального аппарата для нормализации гемодинамики – контрпульсатора – к сожалению, его нет. Такая ситуация случилась с врачом областной больницы, и спасли его только с помощью контрпульсатора, который нам временно одолжили в Днепре.

 

 

Крайне неудовлетворительна организация оказания помощи больным с аритмиями, выполняется только установка кардиостимуляторов при поперечной блокаде сердца, лечение других жизнеугрожающих вариантов аритмий требует специальной аппаратуры, которой нет в Запорожье.

При оказании экстренной помощи больным с аритмиями требуется постановка временного кардиостимулятора, но нет специальных электродов, поэтому приходится пользоваться несертифицированными. Это опасно, но, к сожалению,другого выхода нет. Администрация неоднократно информирована о критической ситуации с оказанием помощи больным с аритмиями, но – безрезультатно.

 

 

В принципе неплохо организована кардиохирургическая помощь в Украине, практически во всех регионах имеются профильные отделения, которые выполняют больше операций, чем все кардиохирургические центры Киева, но при потребности до 60 тыс. операций в год выполняется примерно 40%. Также, как и остальные направления медицины, полноценного финансирования не имеют, поэтому пациенты вынуждены самостоятельно покупать медикаменты для обеспечения операций. Например, в нашем центре это стоит примерно 40–45 тыс. грн, в Киеве еще дороже. Не для всех это доступно, поэтому многие пациенты после обследования выписываются для поиска финансирования, но не все возвращаются.

 

 

Достаточно высокая смертность и инвалидность из-за ишемического инсульта, в большинстве случаев инсульт возникает из-за атеросклеротического поражения сонных артерий, доступных для хирургического вмешательства. В связи с этим профилактикой ишемического инсульта при критических стенозах сонных артерийявляются реконструктивные операции на этих артериях или стентирование, как при ишемической болезни сердца. Ежегодная потребность в таких операциях примерно1000 на миллион населения. ВУкраине их проводится 50–70, мы в 2016 году выполнили всего 60 таких операций.

 

 

Еще хуже с трансплантацией органов, если мы должны выполнять до 2–2,5 тысяч трансплантаций в год, то в действительности – порядка 120. Из-за недофинансирования и отсутствия помощи от правительства в организации трупного донорства, закона по трансплантации органов, который не адаптирован к нашему обществу, трупное донорство практически отсутствует. Выполняется только родственная трансплантация почки и доли печени. Больные обращаются в другие страны, чаще Белоруссию, где стоимость пересадки почки для наших пациентов составляет $70 тысяч, печени – $130 тысяч. Фактически мы финансируем развитие медицины других стран. Кстати, в нашем центре медикаментозное сопровождение родственной трансплантации почки обходится примерно в 60 тысяч гривен, это значительно дешевле, чем за рубежом при одинаковых конечных результатах.

 

 

Для Украины крайне необходимо развивать трупное донорство, в большинстве стран Европы ежегодно выполняются десятки тысяч трансплантаций почки, печени, сердца. После такой операции человек полностью реабилитирован, и может возвращаться к активной жизни. Проводятся даже олимпийские игры людей с пересаженными органами, наши реципиенты принимали участие в них и привозили награды за свои достижения. Мы все вместе должны преодолеть отрицание возможности забора органов после смерти, к тому же практически все религии поддерживают этот благородный поступок. Призываю СМИ помогать нам в пропаганде донорства органов.

 

– Каким Вы видите решение проблемы реформирования отрасли?

– Во многих странах продолжительность жизни человека обусловлена доступностью высокоспециализированной медицинской помощи. Для того чтобы Украина передвинулась с последних мест по продолжительности жизни необходимо его полноценное финансирование. Высокоспециализированная медицинская помощь должна быть доступной для любого жителя Украины независимо от его материального положения и места жительства.

 

– Сегодня декларируется создание госпитальных округов. Насколько эффективна такая перестройка лечебных учреждений?

– Создание госпитальных округов – хорошее начинание, но, по-видимому, не везде готовы к ее реализации, потому что ликвидация больницы в маленьком регионе и доставка пациентов в более крупное медучреждение – что-то из области фантастики, потому что нет нормальных дорог, хорошо оборудованного медицинского транспорта.

 

– Проходит серьезная реорганизация первичного звена. По планам руководства Минздрава в этом году основное внимание будет уделено именно этому направлению. Готовы ли мы реализовать этот план?

– В передовых странах семейная медицина формировалась многие годы. Запорожская медицинская академия последипломного образования имеет план подготовки семейных врачей. Готовим их из терапевтов, которых обучаем больше по программе педиатрии, из педиатров, обучая их терапии. И когда они находятся в амбулаториях, естественно, ребенку лучше окажет помощь более компетентный в педиатрии. Мы подготовили уже более тысячи семейных врачей. Будут ли они востребованы и сумеют ли выполнять функцию семейного врача, покажет время. Считаю, что семейный врач станет по-настоящему компетентным, если со студенческих лет будет готовиться каксемейный врач, по определенной программе пройдет интернатуру, ординатуру и выйдет уже подготовленным к этой сложной и ответственной работе.

 

– Как взаимодействует наш министр здравоохранения с подведомственными ей учреждениями в регионах?

– Медицина это как военная отрасль, где должны четко выполняться инструкции, протоколы лечения, как по штатным ситуациям, так и нештатным. Вы спрашиваете с министра, а имеет ли на сегодняшний день министр полноценное влияние на главного врача? Главный врач сегодня подчиняется областному совету. У нас исчезла центральная вертикаль, поэтому, когда спускаются приказы, они носят больше рекомендательный характер. Выполнил – хорошо, не выполнил – ладно. У нас до сегодняшнего дня не разработаны протоколы. Мы начали их разрабатывать на основании международного опыта, но столкнулись с тем, что не можем его выполнить из-за отсутствия технических условий по оказанию помощи, например, при инфаркте миокарда. Мы стараемся, чтобы скорая помощь за 15 минут довезла пациента с момента начала приступа в больницу. Ну и что? Ресурсов для спасения все равно недостаточно.

 

 

По-настоящему никакой протокол мы выполнить не можем. И когда предшественник Ульяны Супрун Александр Квиташвили нам поручил этим заниматься, мы подготовили так называемые общие вопросы, из которых должны были адаптировать протоколы к нашим условиям, а потом из этого создать протокол по лечебным учреждениям, т.н. локальный протокол. Однако почему человек, живущий в Акимовке, не может получать помощь равноценную киевской?

 

– Почему Минздрав отказался от замены врачей на парамедиков в системе скорой помощи?

Скорая помощь у нас работает на достаточно высоком уровне, и там практикуют высококвалифицированные врачи. Попытка развалить хорошо организованную структуру и подготовить парамедиков, это то же самое, что взять полицейского и заставить его купировать приступ стенокардии. Нужно владеть безупречной компетенцией, знать наши условия, чтобы принимать такие ответственные решения. Думаю, мы еще не готовы к подобным переменам.

 

– На слуху сегодня – скандальная ситуация из-за бюрократической волокиты с поступлениями медпрепаратов в лечебные учреждения. Насколько обоснованы обвинения кардиохирурга Бориса Тодурова в адрес Ульяны Супрун?

– Б. Тодуров несколько преувеличивает масштабы конфликта. Это обычная ситуация. Никогда централизованные поступления медпрепаратов не выполнялись вовремя. Достаточно непростая процедура в этом году осложнилась тем, что госзакупки лекарственных форм стали осуществляться через международные компании. На нашу кардиохирургию выделены 380 млн гривен, и тендер проводится, но с отставанием. Надеемся получить жизненно необходимые препараты хотя бы в марте.

 

– Существует ли сегодня на государственном уровне практика обмена медицинским опытом?

– Ректора профильных вузов два года как не встречаются. Александр Квиташвили приостановил эту полезную практику. Как-то ушли на второй план совещания ректоров, когда мы собирались то в Виннице, то в Одессе, Тернополе. Делились своим опытом организации здравоохранения, преподавания. Два года мы друг друга не слышим и не видим. Все решают свои вопросы автономно.

 

 

Но есть другие формы общения. Наша академия, медицинский университет проводят за год 5–6научно-практических конференций с международным участием по актуальным проблемам практической медицины.Уже запланировали конференции на 2017 год, одна из них – «Вопросы трансплантации органов и трупное донорство». Белорусские коллеги примут в ней участие. Хорошо работают профессиональные ассоциации. Ассоциация хирургов, которую я возглавляю, практически каждый месяц проводит заседания, на которых ведущие специалисты делятся методами работы. Недавно на базе нашей академии проходил недельный курс подготовки врачей по оказанию экстренной помощи. 15 преподавателей, пять из которых приехали из США, передавали опыт оказания неотложной помощи при травмах. В этом мероприятии принимали участие Ульяна Супрун и ее первый заместитель Александр Линчевский.

 

– Руководство Минздрава сегодня декларирует профилактику заболеваний. Не выглядит ли это как уход от решения проблемы с финансированием лечения как такового?

– Правильно, профилактика и диспансеризация – основа успеха медицины, однако в последние годы этому уделялось мало внимания. В настоящее время мы имеем очень больное население, которое нуждается в лечении, и если их заставить бегать, оно умрет. Оказание доступной высокой специализированной помощи – вот каким должен быть главный постулат реформы отрасли. Например, в Белоруссии отдельной строкой выделено финансирование высокоспециализированной помощи – и она полностью обеспечена из государственного бюджета.

 

 

Пациент, поступающий с инфарктом миокарда, не должен думать, где купить стент. Ему обязаны оказать помощь в течение 15–30 минут, потому что если через три часа родственники прибегут и купят ему этот стент, то он уже и не понадобится.

 

 

Реформирование первичного звена и повышение эффективности его работы приведет к резкому увеличению числа больных (в результате обследования, – ред.), которым потребуется высоквалифицированная помощь. Поэтому крайне необходимо полноценное финансированиеэтого направления. Профилактике заболеваний нужно учить в садике, школах – пусть подрастающее поколение приучается беречь здоровье с детства. Взрослому населению, к сожалению, в большинстве случаев требуется современное лечение. При этом соблюдать здоровый образ жизни должен каждый.

 

– Почему в США не пошла медицинская реформа Барака Обамы?

– Потому что Трамп пришел и отменил.

 

– Какая, по-Вашему мнению, может прижиться медицина у нас в стране: платная или страховая?

Предшественник нынешнего руководителя Минздрава говорил, чтобы мы сразу переходили на страховую медицину. Ульяна Супрун тоже выступает за страховую медицину. Утверждать, что мы завтра придем к ней – неправильно.

 

 

Когда говорят, что за пациентом в больницы придут деньги, опровергну сразу: в больницы ничего не придет. Для того чтобы оказать медицинскую помощь, выполнить страховые обязательства, больница должна иметь полноценное оборудование и такое же медикаментозное обеспечение. К сожалению, этого нет. Больные, которые оформили страховки по личной инициативе и пришли с ними за надлежащим медицинским обслуживанием, не могут его получить, из-за недостатка укомплектования.

 

 

Думаю, бюджетно-страховая медицина с переходом в страховую – вот верный путь. В нашей стране это пока нереально, потому что этот путь требует финансирования.

 

– Какие приорететы должны быть у Запорожской медицины?

Для Запорожской области первоочередной задачей является организация оказания высокоспециализированной помощи при сердечно-сосудистых заболеваниях как основной причины смертности и инвалидности населения. К сожалению, мы не можем гордиться успехами в этом направлении. Оказание помощи при инфаркте миокарда не отвечает современным требованиям, больница скорой помощи без необходимого оборудования, не используется тот резерв, который есть в Запорожье. Например, в областной больнице есть идеальные условия для организации экстренной помощи при инфаркте миокарда, ангиограф расположен на первом этаже в блоке приемного отделения и реанимации. Имеются подготовленные ангиорентгенхирурги для круглосуточного оказания помощи. Что нужно? Заменить рентген-трубку в ангиографе (стоимость 2,5 млн грн, – ред.), приобрести несколько аппаратов для поддержки гемодинамики и комплекты стентов для коронарных артерий. Областная клиническая больница могла бы взять на себя обслуживание близлежаших населенных пунктов и часть города. Областной совет пока наше предложение не поддержал.

Крайне необходима также реорганизация помощи при аритмиях сердца – это тысячи больных. Пока мы можем только устанавливать кардиостимуляторы, а больные с более сложными жизнеугрожающими аритмиями не получают помощь. У кого есть средства, уезжают в другие города, хотя у нас достаточный кадровый резерв высокоспециализированных кардиологов на базе кардиодиспансера. Главное, они желают развивать это сложное направление кардиологии. Что нужно? Закупить специальное оборудование, которое есть уже во многих областных центрах и очень востребавано. Снова вопросы к нашим руководителям.

 

 

У нас один из самых лучших центров трансплантации органов, где выполнено более 600 трансплантаций почки, первые в Украине – трансплантации сердца и печени, но в последние годы количество операций резко сократилось из-за ограничения трупного донорства, так как в лечебных учреждениях, где постановлением Кабмина разрешен забор органов, нет аппаратуры для диагностики смерти мозга. Цена вопроса – закупка аппаратуры стоимостью не более $30 тысяч, которая обеспечит проведение сложной процедуры упомянутой диагностики.

 

 

Я остановился на крайне важных, приоритетных медицинских проблемах Запорожского здравоохранения, при этом мы имеем два медицинских вуза с высококвалифицированными специалистами, которых, к сожалению, по-настоящему не используют. Наша общая задача – вывести здравоохранение области на уровень, отвечающий современным требованиям.

 

Наталья НЕСТЕРЕНКО, фото Владимира САЛЬНИКОВА

 

Источник Позиция