Реформа в «клеточку»

Условия содержания в украинских следственных изоляторах и тюрьмах стали притчей во языцех, а правду о них люди узнают из редких, но едких репортажей СМИ. В связи с этим последние годы идет обсуждение, стоит ли внедрять у нас институт частных тюрем, ориентируясь на опыт государств, где эта норма действует на законодательном уровне.

В частности, на днях министр юстиции Украины Денис Малюська анонсировал разработку до конца 2019 года нового законопроекта о системном реформировании пенитенциарной сферы. По мнению чиновника, нынешняя ее система крайне неэффективна, потому что ключевой ее показатель – это число людей, ставших на путь исправления. Увы, но большая часть заключенных после отбывания срока совершают преступления повторно. В целом внедрение реформы, по словам Дениса Малюськи, займет до трех лет. Он также выразил убеждение, что ликвидация части тюрем и предоставление возможности работать частным СИЗО по европейским образцам поможет в ее реализации.

Старая песня на новый лад

Отметим, что идеи нового украинского правительства касательно реформы пенитенциарной системы вовсе не новы. Еще в 2015 году тогдашний министр юстиции Павел Петренко заявлял о том, что планируется инспекция по всем местам заключения в стране с целью сокращения их числа. Тогда, помнится, слова чиновника вызвали недоумение: тюрьмы и СИЗО переполнены, а власть их распускать собирается? Одновременно глава Минюста отметил, что есть мнение о необходимости привлекать в сферу частные инвестиции, чтобы строить новые комфортные (насколько это определение подходит к местам не столь отдаленным) тюрьмы. Но воз и ныне там, а причина банальна – повсеместная и всепоглощающая коррупция.

В сентябре 2017 года правительством Владимира Гройсмана была одобрена концепция реформирования пенитенциарной системы Украины, главной целью которой была гуманизация системы уголовно-исполнительной системы наказаний. Тогда же в Верховную Раду был внесен законопроект «О пенитенциарной службе», который и должен был помочь воплотить в жизнь новую концепцию, предложенную Минюстом. Из самого документа наиболее конкретным условием реформирования этой сферы было предложение об оптимизации структуры органов Государственной уголовно-исполнительной службы и сети учреждений исполнения наказаний. Впрочем, Министерству юстиции так и не удалось дожать народных депутатов, и за этот закон так и не проголосовали. А власть нынешняя снова берется за ту же проблему, которую безуспешно пытались решить ее предшественники.

Альтернативные подходы

Отметим, что существующая система наказаний дорого обходится налогоплательщикам, и год от года сумма на ее содержание только возрастает. Так, если в 2014-м она составляла около 2,5 миллиарда гривен, то в 2017-м выросла уже до 4,1 миллиарда, а в текущем году на нее будет потрачено более 6,5 миллиарда гривен. Для одной из самых бедных держав в Европе, согласитесь, расходы немалые. И это при том, что в украинских тюрьмах заключенных становится все меньше. По статистике, в начале 2000-х число «сидельцев» составляло около 200 тысяч человек, в 2016-м году – 73 тысячи, в 2017-м – 62 тысячи. По состоянию на 2019-й, по словам министра юстиции Дениса Малюськи, таковых всего 55 тысяч человек.

Прежде всего чиновник заявил о необходимости важных изменений: улучшения условий содержания заключенных и изменение самой сути наказаний. Эти шаги, по идее, должны привести и к еще более существенному уменьшению числа лиц, находящихся за решеткой. К тому же, по мнению главы Минюста, помочь реформировать пенитенциарную систему помогут еще две новации, которые уже давно применяются во всем цивилизованном мире. Во-первых, это так называемая пробация, то есть альтернативные заключению наказания, а также возможность освобождения осужденного, если он по всем признакам и поведению стал на путь исправления. Во-вторых, изменение философии самих наказаний за нетяжкие преступления - применение общественных работ или домашнего ареста с ношением специального браслета.

Избавиться от монополии

По данным на прошлый год, в Украине насчитывалось около полутора сотен мест отбывания заключения, и многие из них были загружены не полностью. С уменьшением числа «сидельцев» сократится и персонал соответствующих учреждений, что должно привести к улучшению условий содержания преступников. Все эти реформы соответствуют общему европейскому тренду на гуманизацию условий наказаний.

Помимо прочего Денис Малюська утверждает, что частные СИЗО могут быть чем-то наподобие «хорошо охраняемых гостиниц», где лица, у которых есть средства, смогут находиться, пока не будет вынесен приговор суда. И вот как раз именно за счет этих средств могут быть покрыты расходы на пребывание людей в обычных следственных изоляторах. Если совместить это с выгодой для государства и при этом отнестись серьезно к охране и соблюдению правил содержания, частные СИЗО могут стать существенным шагом для реформирования всей пенитенциарной системы.

Впрочем, данная идея в условиях массовых сокращений в пенитенциарных учреждениях и отсутствия опыта по внедрению подобных реформ может так и не получить логического продолжения. Вопрос может застрять на этапе согласования условий реализации подобных проектов. Конечно, есть еще вариант, когда бизнес в таких условиях получит определенные преференции от государства, но вряд ли куда получится деться от злоупотреблений и коррупции.

Если брать Украину, то, как отмечают эксперты, государственные тюрьмы являются монополистами, и потому невозможно сравнивать, какая из моделей для державы в результате будет более приемлемой. И, наконец, заключенные в нашей стране – по сути, бесплатная рабочая сила, но деньги от их деятельности идут не в казну, а в карманы тюремного начальства и вышестоящих чиновников.

Тюремный клондайк

Практика стран, где существуют частные тюрьмы (США, Великобритания, Австралия, Франция, Канада, Бразилия и т.д.), свидетельствует, что их работа значительно уменьшает уровень коррупционной составляющей в данной сфере. У корпораций, вкладывающих в эту систему, просто нет необходимости воровать у самих себя или «прикармливать» чинуш из госаппарата. Приватные тюрьмы на Западе – чистой воды бизнес, и притом процветающий, исчисляющийся миллиардами долларов.

Допустим, США, где на нарах «чалятся» около четверти всех зеков планеты. В то же время местной власти растущее число приговоренных к тюремным срокам весьма выгодно, ведь они производят для нужд государства 100% военного снаряжения и обмундирования, 98% монтажных инструментов, 36% бытовой техники, 21% офисной мебели, а также авиационное и медицинское оборудование.

К тому же американская власть частично дотирует пребывание заключенных в частных тюрьмах, что обходится стране вдвое дешевле. Отметим также, что условия содержания в них лояльнее, чем в государственных учреждениях, а для работы сидельцы обеспечены лучшими производственными мощностями и знают, что трудятся на конкретную корпорацию, а не абстрактную и вороватую систему.

А теперь представим себе ситуацию, что у нас появляется первая тюрьма с частным капиталом. Что ее ждет буквально в первый же день работы? Правильно, наплыв «элитных» заключенных, которые просто купят для себя хорошие условия содержания. Собственно, как это происходит и сейчас: кто может себе позволить, и явно с ведома администрации, в камере получит все, что только пожелает. А тут – возможность заиметь все блага официально. Кроме того, кто первый смекнет, что частные тюрьмы – натуральный клондайк? Ясное дело, олигархи. Для них это будет еще один способ закабаления людей, но уже на законных основаниях.

Вместо послесловия

Если частичная «приватизация» пенитенциарной системы таки состоится, то основным условием ее деятельности должна стать полная прозрачность. Кому такое понравится? И особенное недовольство будет со стороны тюрем государственных, потому что и им придется обеспечить свою открытость. А это уже чревато чередой расследований в отношении многих высокопоставленных лиц. Пока у нас не будет достигнут принцип верховенства права, когда деньги не стоят над законом, никакие преобразования внедрить не получится. Это данность, от которой не скрыться...

Максим КОРОБЕЦ

Источник Позиция