Климатическая «прачечная», или Планета сходит с ума

 Недавно администрация президента США объявила о проведении 22–23 апреля международного климатического саммита. Мероприятие приурочено ко Дню земли, проводиться будет в режиме онлайн. Белый дом поставил целью обсудить глобальные действия по сокращению выбросов углекислого газа на уровне руководителей 40 стран мира.

Инициатор проведения саммита – президент США Джо Байден – почти в каждом публичном выступлении называет тему климата главным приоритетом государственной политики, ибо угроза глобального потепления, по его мнению, сильна, как никогда. Его предшественник Дональд Трамп не верил в теорию глобального потепления и послал климатологов куда подальше с их Киотским протоколом и Парижским соглашением 2015 года.

Поскольку глобалисты и лично товарищ Джордж Сорос такого не одобряют, то упущение пришлось наверстывать. В первый день своей каденции Джо Байден президентским указом присоединил США к Парижскому соглашению по борьбе с изменением климата (который меняется в связи с выбросами углекислого газа) и обязался к середине XXI века произвести полное «углеродное обнуление».

В Интернете эта тема широко не обсуждается, разве что под «климатическими» новостями встречаются унылые комментарии мало понимающих в предмете вопроса. Профессионалы в области естествознания практически не вмешиваются в дебаты – им хватило недоразумения в лице Греты Тумберг. Заокеанские глобалисты навязали миру модный термин «устойчивое развитие», который применяется, когда говорят о защите окружающей среды от углеродной опасности. Предлагаем вместе разобраться в корне вопроса, дабы понять, что на самом деле означает эта эко-концепция.

«Теория» глобального потепления

У истоков вопроса лежит парниковый эффект, он же greenhouse effect – в 1824 году открытый французским физиком Жаном Батистом Фурье. Он никого не пугал, а описывал исключительно в научных целях то, как атмосферный водяной пар удерживает отраженное от поверхности Земли солнечное тепло. Сравнивать открытую атмосферную систему планеты с укрытой пленкой грядкой клубники стали в 1897-м. Шведский физик Сванте Аррениус указал на опасность нагревания планеты из-за развития промышленности. Он же с английским физиком Джоном Тиндалем подобрался и к СО2, выдвинув гипотезу, что этот химический элемент тоже «подогревает» планету. При этом параноидальных выводов относительно углекислого газа не делали, поскольку его в атмосфере витало ничтожно мало, впрочем, как и нынче – 0,04%.

Термин «глобальное потепление», он же global warming, родился в 1960-е в недрах Римского клуба – организации, которая время от времени предсказывает «большой конец» в основном без причин. Например, несколько десятков лет назад ведомство на 2009 год предрекло конец алюминию на планете, а значит, и всей промышленности. Этот элемент третий по распространенности в земной коре (после кислорода и кремния) и составляет почти 8% в общей массе. С учетом того, что алюминий содержится даже в обычной глине, можно говорить, что его на планете - как грязи. К тому же, как плавильный материал этот металл можно перерабатывать многократно, что с успехом и осуществляется сталелитейными заводами. Об исчерпании запасов нефти через пару-тройку-пять (нужное подчеркнуть) десятков лет – тоже излюбленная тема Римского клуба.

В принципе, их страшилки так и припорошились бы серой пылью в научных отчетах, если бы не нашлись люди, пожелавшие извлечь из изысканий организации свой профит. Тема глобального потепления оказалась наилучшим средством воздействия на конкурентов. Начиная с 1970-х, был запущен процесс обличения развитых стран, которые сжигают мегатонны нефти и угля, вызывающих «перегрев» планеты и усиление парникового эффекта. В этом ряду органично бы смотрелся сжигаемый торф, но его почему-то не упоминают.

С 1998 года температура на планете неожиданно прекратила повышаться, и это стало серьезным испытанием для рекрутированных ученых и медиа на промыв доверчивых мозгов жителей планеты. Нужно было срочно менять концепцию. Решение нашлось в виде лексической формы «изменение климата». Когда с 2012 года температура Земли стала снова повышаться, мем о климатических изменениях сохранили, потому как круто звучит в плане угрозы планетарного масштаба. А чтобы народ не расслаблялся в плане восприятия информации, этот концепт периодически дополняют креативными фишками – то Гретой Тумберг, то Клаусом Швабом, теперь вот «активировали» президента США.

«Озоновая» афера

Нелишне будет вспомнить, как в 1980-е чуть ли не одновременно во всех странах заговорили об «озоновой дыре» над Антарктидой. Интересно, что о колебаниях толщины озонового слоя было известно с 1957 года, когда начались его научные замеры. Но этим вопросом даже британские ученые около тридцати лет не заморачивались. А потом вдруг со всех эфиров понеслось, что скоро нас испепелит солнечная радиация. А все, дескать, потому, что выбросы в атмосферу галлонов и фреонов поспособствовали образованию «озоновой дыры». Каким образом вещества, содержащиеся в огнетушителях, аэрозолях, растворителях и теплоизоляционных материалах, распространились в Антарктиде, эксперты ООН не указали.

Здравомыслящие замечания ученых о том, что главным фактором разрушения озонового слоя являются вулканические выбросы, а также метана из болот, коими полна Антарктида, не учитывались. А наблюдательный пункт за «озоновой дырой» с американской станции McMurdo находился как раз у подножия действующего вулкана Эребус. Махнули также рукой на гипотезу о том, что озон «съедается» природным водородом, поднимающимся из разломов земной коры. И в Антарктиде самая большая дыра именно в месте, где сходится три таких разлома.

Умалчивалась также причина образования озона – активного элемента, который распадается сам по себе до образования кислорода, и необходимо его постоянное пополнение. Откуда берется озон, узнаем из Википедии: «Молекулярный кислород О2 поглощает жесткий ультрафиолет, энергии которого хватает, чтобы разорвать прочную связь О2→ 2О. Атомарный кислород О, предоставленный самому себе, объединяется с чем угодно, даже с О2, образуя О3 – озон. Высвободившийся атомарный кислород либо разрушает окружающий О3до 2О2, либо опять цепляется к О2, обратно образуя озон». Вот такой круговорот озона в природе.

Таким образом, «запас озона постоянно пополняется за счет фотолиза кислорода в верхних слоях атмосферы под действием солнечного излучения» (а именно УФ). То есть «планету от ультрафиолета защищает в первую очередь кислород, переходящий в O3 путем поглощения УФ». А значит, озоновый слой будет существовать, пока изнутри атмосферы поступает кислород, а снаружи светит солнце и пускает ультрафиолет. Которого, как нетрудно догадаться, во время полярной ночи попросту нет. Так вот, наибольшего размера дыры были зарегистрированы именно к концу антарктической полярной ночи.

Несмотря на научные аргументы против бредовости фрео-разрушений, в 1987 году был принят Монреальский протокол, наложивший жесткие ограничения на потребителей и производителей фреонов. В результате монопольное право на производство как бы фреон-заменителей получили соответственно американская и британская химические корпорации DuPont и Imperial Chemical Industries – изобретатели тефлона с очень спорными «полезными» характеристиками. Ну, а остальным странам запретили заниматься самодеятельностью в плане производства озоноразрушающих фреонов, и обязали покупать озонобезопасные фреоны у того же DuPont. Как говорится, ищи, кому выгодно.

Киотский протокол

После того, как «освоили озоновую дыру», перешли к росту среднегодовой температуры. В мир пошли посылы о том, что «глобальное потепление» провоцируют выбросы углекислого газа от промышленного производства. Поэтому, чтобы избежать таяния льдов Гренландии и Антарктиды (читай – Всемирного потопа), необходимо обуздать промышленность. Не всю, конечно, а только в тех странах, на которые укажут эксперты ООН. И указали...

В 1997 году был подписан Киотский протокол, согласно которому для развитых стран вводились обязательства сократить выбросы в атмосферу метана, углекислого газа, закиси азота и других сложных соединений, провоцирующих «изменение климата». Нарушителям конвенции грозило закрытие заводов и штрафы. То есть по протоколу появилась возможность внешнего регулирования развития промышленности стран-подписантов, а с ней неплохой инструмент воздействия на инвестиции в развивающиеся страны. Также открывался спекулятивный рынок по купле-продаже квот на выбросы.

Протокол вступил в силу в 2005 году, и с самого начала его отказались выполнять США, потом Канада, Япония и Россия. В качестве филькиной грамоты восприняли Киотский протокол Индия и Китай. Их экономика только набрала обороты, а тут – нате, мировая общественность требует ограничений. Индии, сжигающей по 2 млрд тонн угля в год, ввязываться в такое – себе дороже. А Китай попросту заявил, что раньше 2030 года снижать выбросы СО2 не собирается. По Украине известно, что в 2016 году страна вернула Японии 7,49 миллиона «киотских» евро. Если коротко, не удалось нам на выданные в 2009 году средства реализовать «климатические» проекты.

Парижское соглашение

Поскольку с киотскими квотами не срослось, на смену пришло Парижское соглашение 2015 года, по которому идея климатической катастрофы была выбрана как способ давления на непокорные страны. Набор инструментов воздействия оставался традиционным: регулятивный и спекулятивный. По этому поводу вполне резонно высказался эксперт ООН, готовивший документы для Парижской конференции 2015 года, немецкий профессор Отмар Эденхофер, главный экономист Потсдамского института исследований воздействия на климат: «Мы де-факто перераспределяем мировое богатство с помощью климатической политики. Очевидно, владельцы угля и нефти не в восторге от этого». На сегодняшний день Парижское соглашение используется эко-активистами в качестве формальных требований, направленных на снижение вредных выбросов. Владельцы заводов, пароходов мнение «мировой общественности» традиционно проигнорировали.

«Черти из табакерки»

В ход пришлось пустить тяжелую артиллерию в лице Греты Тумберг. Ее в 2019 году привезли в ООН и поставили за трибуну, с которой она призвала человечество к защите природы. А кто против? Возражающих нет. Но все уперлось в финансирование. Нужно найти желающих платить углеродный налог на выбросы, а это добытчики нефти, газа, а также покупатели данного сырья. Нет, крупный бизнес на такое не подпишется. Пришлось заходить с другой стороны.

2020 год вытеснил из медиа-пространства Грету и впустил эпидемию. Перед угрозой «выпиливания» человечества в карантинных ограничениях замирали предприятия, валился бизнес, нарушился привычный жизненный уклад. В качестве мессии появился Клаус Шваб со своей «Великой перезагрузкой», согласно которой на смену нынешнему капитализму должен прийти рабовладельческий строй со всеми атрибутами подчинения наблюдения, такой себе послековидный «мировой концлагерь». Движущей силой миссии «Великой перезагрузки» был выбран Джо Байден. Роль он выполняет безупречно, на каждом шагу заявляя о климатической катастрофе, и, несмотря на критику консерваторов в своей стране, согласен платить и взимать углеродный налог за выбросы.

Заплатят все

Приглашенные на международный климатический саммит страны, виновные в выбросах СО2, также обяжут раскошелиться. Например, у кого нефть более грязная (содержит больше серы), заплатят больше. Деньги пойдут в кассу покупателя, например, Евросоюза, на развитие как бы «зеленой энергетики» - очень даже неплохой дополнительный доход. На климатическом форуме, скорее всего, решат, у кого самая вредная добыча и кто заплатит больше. Остается предположить, что у США окажется самая безвредная, а может, даже и полезная для здоровья добыча ископаемых. И задавить конкурентов в плане экспорта углеродного сырья американцам будет проще. Вот для этого и затеяна эта «климатическая» истерия.

«Зеленые» адепты зря недооценивают зависимость от ископаемого топлива. Большинство электрических сетей настроено для распределения энергии от ископаемого топлива и атомных электростанций. Ее можно регулировать в сторону уменьшения или увеличения. Что касается ветра и солнца, то коммунальные предприятия могут только опираться на прогнозы погоды, чтобы понимать, когда поставки энергии будут высокими или низкими. К таким колебаниям операторы слабо подготовлены. Поэтому с выпадами в сторону «ненужности всего, что горит» стоит быть поаккуратней – жить без Интернета ввиду отсутствия электроэнергии очень некомфортно.

Закон сохранения энергии

Чтобы посмотреть на тему «глобального потепления» критичней, можно вспомнить, что в 2007 году конгрессмены США вынужденно откладывали слушания по нему из-за аномальных морозов. Декабрь 2010-го стал самым холодным за 100 лет наблюдений в Великобритании, Дании и Швеции. Думаю, замерзший прошедшей зимой Техас достаточный аргумент не в пользу угрозы «теплового удара» на планете.

Демиургам, решившим, что они могут управлять атмосферными процессами через спекуляции квотами, штрафами, налогами, лучше защитить Мировой океан - если, конечно очищение от СО2 является искренним намерением. Именно на 70% водной поверхности земли осуществляются углеродное поглощение. Эта сложная органическая машина работает, как часы, в деле спасения нашей биосферы. Например, китовый помет удобряет планктон, улавливающий углерод. Потом движение морской воды создает мощные нисходящие потоки и опускает его на дно. Вот такое устойчивое развитие обеспечивает нам окружающая среда и, заметьте, денег за это не берет. Взамен лишь просит не разрушать ее. Но почему-то реальные проблемы подменяются беспокойством о неправильных вещах.

Изменение климата на земле продолжается миллиарды лет и будет продолжаться еще миллиарды лет, пока планета не окажется буквально поглощена солнцем. Примерно через 5 миллиардов лет наше светило исчерпает водородное топливо в своем ядре и начнет сжигать гелий, что приведет к его превращению в звезду красного гиганта. И что бы ни делали «климатологи», мир будет жить по своим законам.

Сергей ЗНАМЕНСКИЙ, Наталья НЕСТЕРЕНКО

Источник Позиция