Первобытно-общинный строй

   Часть 1. Реформы – forever? 

В середине 2010 года в Украине был дан старт реформам в целом ряде социально-экономических сфер. В течение почти двух лет власть прилагала значительные усилия по их реализации. Итогом первого этапа проведения можно, очевидно, считать те социально-экономические инициативы президента Украины, которые были озвучены в марте 2012 года (июнь 2010 – реформы в 7 областях, февраль 2011 – реформы еще в 14 направлениях, март 2012 – социальные инициативы). А еще ранее Виктор Янукович обратился с ежегодным посланием к ВР, которое теперь, согласно законопроекту № 9665 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины», принятого в начале февраля т.г. в первом чтении, и будет поставлено во главу угла всех стратегических документов и действий центральной и местной власти. С каким же результатом страна пришла к промежуточному финишу своего реформирования?

В первую очередь следует понять, какие задачи ставились перед началом реформ. Обратившись к первоисточникам – документам правительства и администрации президента, так или иначе обозначивших в свое время процесс преобразований, особой конкретики выявить не удалось. Однако, учитывая тот факт, что у государства на тот момент катастрофически не хватало денежных средств (казна была пуста после оранжевой пятилетки), а народ находился на грани выживания, можно было сделать вывод, что именно эти цели – наполнение бюджета и улучшение жизни простых украинцев – и стали ориентирами государства в процессе реализации реформ. Сюда же можно, очевидно, отнести также и соответствующее структурирование государственных, местных и общественных институций в соответствии с формирующейся президентской вертикалью власти.

По части выполнения первой задачи действительно сделать кое-что удалось. Так, принятый в конце 2010 года Налоговый кодекс позволил в значительной мере вывести из тени экономику и добиться роста поступления налогов в казну в полтора раза. (И это при том, что негативные тенденции никуда не исчезли – значительно сократилась база налогообложения). А повышение планки пенсионного возраста у женщин и определенной категории чиновников улучшает перспективы наполнения Пенсионного фонда на последующие годы. В целом жесткая монетарная политика правительства Николая Азарова позволила быстро стабилизировать ситуацию в стране, не допустить дефолта, стабильно выполнять обязательства бюджета и удержать курс гривны. Но на этом плюсы и заканчиваются. Вторую часть двуединой задачи – улучшить жизнь простого украинца – решить пока не удалось.

Пенсионная реформа свелась лишь к делу наполнения бюджета – простые украинские граждане раскошеливаются уже сегодня ради будущего, до которого многие из них, возможно, и не доживут. А повышение пенсий и зарплат не поспевает за уходящим за горизонт уровнем жизни, инфляция съедает все.

Медицинская реформа свелась к сокращениям и ужесточением проверок в бюджетной сфере, где под борьбой с коррупцией контролирующие органы понимают повсеместное наложение штрафов, перекладывая деньги из одного государственного кармана в другой. О появлении новой широкопрофильной категории медицинских специалистов – семейных врачей и говорить неудобно. Для этого требуются многие годы системных преобразований, огромные денежные средства и простые человеческие стимулы.

Очень неоднозначные ожидания от старта земельной реформы в 2013 году – перспектива продажи украинской землицы может пустить по миру не только многих простых сельских жителей, но и беззащитных перед законом фермеров и не очень крупных землевладельцев.

А административно-территориальная реформа, по всей видимости, свелась лишь к перестановкам в чиновничьих сферах, а главную свою задачу – предоставление большей свободы органам местного самоуправления – не выполняет.

В том же духе анализ реформирования системы образования, ЖКХ etc можно продолжать и дальше. В чем же причина не оправдавшихся ожиданий как общества, так и самих инициаторов реформ?

Этому вопросу уделяют внимание многие украинские политики и эксперты. Обобщив мнения многих из них, приходишь к выводу, что причин здесь, в общем-то, две. И первая из них – неподготовленность реформ.

Для иллюстрации этого мнения приведу лишь два высказывания. Первое принадлежит Андрею Ермолаеву, директору Института стратегических исследований: «Реформы не идут, поскольку никто не предполагал, что они так плохо подготовлены». Аналогично высказался и Валентин Симоненко, бывший председатель Счетной палаты, доктор экономических наук (Реформы: курс прежний — ход задний // «2000», № 13 (600) от 30 марта 2012 г.): «У опытных управленцев и специалистов было предчувствие, что объявление старта 21 реформы в июне 2010 года – это ни что иное, как своеобразная профанация реформирования, неподготовленный ответ на ожидания общества. К сожалению, эти предчувствия оправдались».

Вторую причину медленного и не совсем удачного хода реформ, которую выработала экспертно-аналитическая среда в Украине, можно охарактеризовать следующим образом. Помните анекдот советских времен, когда у армянского радио спрашивают, почему не идет перестройка? Радио отвечает – потому что ускорились, но не перестроились. Так и у нас сегодня на Украине, вторую часть задекларированных реформ – модернизацию пытаемся решать, не стабилизировав основные сегменты реформирования. И в этом утверждении – значительная доля истины.

Действительно, о какой реформе той же высшей школы может идти речь, когда не выполнен базовый посыл ее перестройки – оптимизация (читай – сокращение) вузов и, главное, специальностей, многие из которых продуцируют явный переизбыток низкоквалифицированных специалистов. Мало того, продолжается урезание бюджетов государственных вузов, что порождает поборы в самих вузах и коррупцию.

Сколько можно дискредитировать идею расформирования ЖКХ, не решив окончательно вопрос тарифов. А создание ОСМД? Ведь очевидно, что без реального реформирования местного самоуправления дело с мертвой точки не сдвинется.

А реформа судебной системы и в целом правоохранительных органов вообще не пойдет до тех пор, пока уровень коррупции в стране не станет снижаться. Преобразования в этой сфере – самый уместный повод говорить о том, что созданная в стране за двадцать лет вертикаль негласных поборов и существующая система налогообложения как бизнеса, так и государственных чиновников, работников бюджетной сферы подтачивает и дискредитирует само понятие государственной власти. Да, во всем мире коррупция существует – так устроен сам человек, любое общество, но когда этому процессу способствует сама элита страны, перспективы такого государства не просматриваются. Одно только это волевое решение, направленное на разрушение коррупционной вертикали, развернуло бы народ лицом к власти и освободило бы значительное число денежных средств, пускаемых на завоевание ею авторитета и борьбу с оппозицией.

И все же, несмотря на столь убедительные аргументы, приводимые нашими аналитиками, политиками и экспертами о причинах пробуксовывания реформ, ключ к решению задачи лежит, как мне кажется, в несколько иной плоскости.

Часть 2. Телега впереди лошади

В то наше еще совсем недалекое коммунистическое вчера основу государства составляла единственная определяющая и направляющая сила общества – Коммунистическая партия. А в ее структуре главную роль играли две ветви – организационная и идеологическая. Причем первая из них всегда имела приоритет.

Должность второго секретаря в партийных комитетах, начиная от парткомов предприятий до областных комитетов партий принадлежала руководителю организационной структуры, идеолог всегда был третьим секретарем. Таким образом подразумевалось, что идеология играла обслуживающую роль как в партии, так и в стране. И это при том, что в СССР господствовала коммунистическая идея, и все остальное было поставлено на ее объяснение и обслуживание. Не в существовании ли этой коллизии и произрастали основные беды канувшего в лету величайшего эксперимента человечества по реализации идеи равенства?

Возглавивший страну в 1991 году бывший идеологический секретарь ЦК Компартии Украины Леонид Кравчук попытался взять на вооружение идеи украинского национализма. Но так как саму партию, а значит, и организационную структуру он и развалил, то голая идея жить долго просто не могла. О структурировании, да и еще, собственно, о создании новых партий в Украине говорить было рано, а государственная составляющая еще только пыталась осознавать, что делать дальше. Поэтому об идеологии, которая составляет основу национальной идеи и вокруг которой объединяется народ, становясь нацией, заговорили лишь в конце девяностых, когда Леонид Кучма стал осознавать важность роли партий в системе государственной власти. Однако понятие идеологии партий в капиталистическом и социалистическом мире в корне отличается.

В современном цивилизованном сообществе, в которое Украина как будто бы стремится, крайние идеологические точки зрения – националистическая и коммунистическая – составляют подавляющее меньшинство, где-то около 10% суммарно. Большинство цивилизованного населения склонно к компромиссу. Проросшая в них столетиями склонность к поиску золотой середины привела к тому, что большая часть населения как Европы, так и Америки предпочитает либо праволиберальные взгляды, либо руководствуются идеями левоцентристского толка. И в зависимости от того, каковы на момент выборов в большинстве своем взгляды электората (социальные запросы, финансовое состояние избирателей, число представителей тех или иных возрастных групп, принимающих участие в голосовании и т.д.), к власти в конкретной стране и приходят либо либералы, либо социал-демократы. Безусловно, эта схема намного более разнообразна в действительности, но для понимания идеологемы современного западного мира ее вполне можно применить.

Руководство ведущих современных украинских партий составляют совсем небедные люди. По сути, они купили эти партийные структуры и уже поэтому являются носителями праволиберальных взглядов, выражая интересы капитала. Но как только подходит время выборов или в период, когда та или иная электоральная группа выходит на улицы и требует справедливости, они тут же скатываются в нишу популизма, прикрываясь левоцентристскими лозунгами. И до тех пор, пока украинские партийные структуры не позиционируются, по какую сторону от центра они находятся, говорить о наличии какой-либо идеологии у наших партий нельзя.

Отсюда же вытекает понимание тех реформ и преобразований, которые та или иная партия может предложить обществу. Либо это жесткие монетарные реформы, основанные на социал-демократических принципах, либо либеральная политика, где регулятором в основном выступает рынок. Но заигрывать с электоратом, как это делают украинские власти сегодня, задекларировав курс на проведение непопулярных реформ, недопустимо. Таким образом, дискредитируется, прежде всего, само понятие государственной власти.

Однако государственная власть – это не какое-то оторванное от реалий жизни понятие. Ее суть составляют люди, которые занимают конкретные государственные посты и являются носителями определенных идей, о которых и говорилось выше. В западном политическом сообществе невозможно себе представить, чтобы в систему государственной власти, когда там правит бал конкретная политическая структура, точечно вкраплялись, да еще на ведущие государственные посты, представители антагонистической партийной структуры. Только коалиционные договоренности строго в рамках определенных всеми сторонами квот позволяют это делать. В незрелой политической системе Украины вхождение «троянских коней» от оппозиции во власть стало нормой. В общем-то, это можно объяснить как незрелостью партийного строительства, так и беспринципностью партийных лидеров. Чего стоят переходы туда-сюда, иногда по нескольку раз, тех же Богатыревой, Тигипко, Ставнийчук, Каськива, Порошенко, Павленко. О депутатских метаниях в стенах ВР и говорить не приходится.

Потому и реформы не идут. Во-первых, власть сама не знает, к какой цели стремиться – то ли угождать электорату, то ли продавливать и дальше такие необходимые, но болезненные непопулярные идеи. А тут еще удавка от МВФ на шее да газовые проблемы с Россией повисли тяжким бременем. Во-вторых, власть не устает удивлять свой народ. Как так, вчера еще «любi друзi» позиционировались как враги народа, а сегодня, глядишь, они уже вмонтированы во власть и являются радетелями его интересов. Кому верить?

Но выход все же есть, правда, путь к нему не короткий. Сегодня все же народ власти, по большей своей части, верит. Но как только электорат (его большая часть) ощутит разочарование в политиках, перестанет им верить, он даст об этом четкий сигнал элите. Это будет выражаться либо в нарастающих народных волнениях, либо пассивности на выборах. И только это подтолкнет наш политикум к структурированию по идеологическому принципу со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другого пути не дано.

Сергей ЗНАМЕНСКИЙ

материал размещен на сайте: 2000.net.ua