Плоды модернизации Большая грузинская утопия

Современная Грузия стала полем для беспрецедентного на постсоветском пространстве эксперимента по улучшению не только государственной системы, но и самого национального менталитета. Удалось ли грузинам стать лучше? Какие уроки может извлечь из грузинского опыта Украина? 

Прошло уже больше полугода с тех пор, как Михаил Саакашвили, попытавшийся осуществить радикальное реформирование грузинского государства, перестал быть его главой. Уход Саакашвили не был результатом заговора или недружественных действий соседнего государства, а произошел по воле самого грузинского народа, после громкого тюремного скандала.

Между тем оценки деятельности Михаила Саакашвили по изменению вверенного ему государства до сих пор сильно разнятся. Попытки оценить итоги грузинских реформ особенно интересны потому, что большинство пороков, с которыми боролся Саакашвили, характерны для государств всего постсоветского пространства.

Мотивация Саакашвили понятна. В 2003 году, когда он пришел к власти, Грузия представляла собой довольно печальное зрелище: половина ее почти пятимиллионного населения жила за чертой бедности, средняя зарплата составляла 50 долларов, пенсия – 15, инфраструктура и ЖКХ разваливались на глазах, а подавляющее большинство трудоспособного населения регулярно отправлялось на заработки в Россию. Если к этому добавить происходивший развал вертикали власти, высокий уровень коррупции, разгул бандитизма и наличие многочисленных полувоенных группировок, то необходимость что-то предпринять становится очевидной. Учившийся в США Саакашвили, очарованный достижениями западной цивилизации и искренне веривший в действенность рецептов американского государственного строительства на любой почве, вознамерился осуществить быструю и жесткую прививку западных ценностей и институтов грузинскому обществу и провести ускоренную модернизацию страны.

Кредиты на импорт

Как и любая модернизация, реформы Саакашвили начались с поиска денег на их проведение. Часть удалось изыскать за счет повышения собираемости налогов и массовой приватизации госсектора. В 2005 году доходы государственного бюджета от приватизации составили 231,4 млн. долларов, что превысило поступления от продажи всей госсобственности с 1996-го по 2004 год. Однако львиная доля денег на реформы все-таки пришла из-за рубежа. Для Запада новая Грузия представляла крайне полезный актив, через который можно было бы заметно ослабить влияние России на постсоветском пространстве. Поэтому уже на следующий год после «революции роз» страны-доноры выделили Саакашвили помощь в виде кредитов и грантов на 1 млрд. долларов (25% тогдашнего ВВП страны). В 2008 году страна получила на восстановление после российско-грузинского военного конфликта еще 4,5 млрд. долларов (не считая различных заимствований в МВФ и других международных организациях).

Иначе говоря, Саакашвили действительно удалось аккумулировать определенные средства. Но здесь он совершил катастрофическую ошибку. Его американские преподаватели и западные консультанты не объяснили ему, что создание дееспособной и конкурентоспособной экономики возможно лишь при разработке и проведении государством активной промышленной политики. А такая политика предполагает выделение ключевых секторов и ускоренное их развитие, что подразумевает и прямое государственное финансирование, и создание временных льгот и преференций для этих секторов, чтобы защищать их от дешевого импорта. Михаил Саакашвили стал жертвой неолиберальной экономической теории, согласно которой для успешного развития государство должно приватизировать все, что только можно, открыть свой рынок и уничтожить коррупцию. И будто бы после принятия этих мер экономика начнет расти сама собой. Нечто подобное сегодня характерно и для политики нашей современной Украины.

Саакашвили значительно снизил или отменил вовсе большинство импортных пошлин, в результате чего в страну хлынул поток дешевых товаров из-за рубежа. Объем импорта с 2003-го по 2008 год вырос почти в шесть раз – с 1,1 млрд. долларов до 6,3 млрд. (с 28,5 до 48,9% ВВП), а поскольку вывозить Грузии особо нечего, дефицит торгового баланса с 2004-го по 2012 год увеличился с 1,2 млрд. до 5,5 млрд. долларов. Местное производство оказалось неспособно конкурировать с дешевыми турецкими товарами.

Изрядная же часть полученных государством денег была потрачена на увеличение зарплат госслужащим и пенсий, в результате чего средняя пенсия поднялась до 76 долларов, а средняя зарплата – до 300–500 долларов (столь значительное увеличение средней зарплаты произошло из-за параллельного роста числа безработных до 60% и радикального увеличения жалованья в госсекторе). В этом был определенный политический смысл. В рамках борьбы с коррупцией Саакашвили перетряс весь госсектор (включая правоохранительные органы), уволил всех нечистых на руку, а новым – или старым честным – работникам значительно поднял зарплату. Сама по себе подобная мера весьма разумна, однако без подкрепления экономическим ростом и прочими преобразованиями она дала слишком кратковременный и очень дорогостоящий эффект (вброс денег в потребление и открытие рынка привел к их растрате на оплату импорта).

Другая значительная статья расходов правительства Саакашвили – сооружение целого ряда невероятно дорогих для Грузии построек, демонстрирующих достижения режима. Особой гордостью президента стало возведение здания нового парламента в Кутаиси, обошедшееся в 200 млн. долларов. Здание действительно производит впечатление – гигантская футуристическая стеклянная конструкция посреди пустыря, на фоне обшарпанных многоэтажек. Помимо дороговизны и бесполезности оно уже прославилось тем, что в нем практически невозможно находиться. Из-за просчетов в сооружении вентиляции температура в коридорах нередко достигает 50 градусов.

На крокодилах и лягушках

В рамках либерализации экономики Саакашвили нанес сокрушительный удар и по сравнительно жизнеспособному на тот момент сельскому хозяйству. Уже с 1 января 2004 года – через считаные месяцы после прихода «розового правительства» – в стране был упразднен таможенный тариф на ввоз зерна. «Это поставит в равные условия импорт зерновых в Грузию из США, Канады и стран СНГ», – пояснил тогдашний заместитель министра финансов Нодар Хадури. Вскоре, как и в случае с промышленностью, были сняты или сокращены импортные пошлины и на другие сельхозтовары. Власти уверяли, что отказ от протекционизма заставит местных производителей улучшить качество продукции и сделает ее конкурентоспособной. Реальность, однако, оказалась противоположной – с отменой пошлин в страну хлынула сельхозпродукция из Турции и Азербайджана. До какого-то момента ситуацию спасал только российский рынок, однако после обострения отношений между Грузией и Россией он оказался закрыт (Россия запретила ввоз грузинской минеральной воды, 75% экспорта которой шло именно на ее территорию, и вина, российские поставки которого составляли 85% винного грузинского экспорта). Громкие заявления грузинских властей о том, что они нашли новые экспортные рынки, так и остались лишь заявлениями.

Грузинские виноделы до сих пор с раздражением вспоминают, как правительство проявило либеральный подход к развитию сельского хозяйства, подразумевающий специализацию на незанятом секторе. Фермерам на полном серьезе было предложено вместо неприбыльного виноделия заняться разведением крокодилов и лягушек. «Министр сельского хозяйства говорил об экспорте лягушек, утверждал, что грузинские лягушки самые вкусные в мире и что французы будут их закупать. В итоге в год Грузия экспортировала лягушек на 20 тысяч долларов. Он же говорил об открытии крокодиловой фермы в Зугдиди, где было четыре крокодила, и позиционировал крокодиловодство чуть ли не главным направлением животноводства страны», – рассказывает бывший министр экономики Грузии Владимир Папава.

Ничем неподкрепленная отмена протекционизма, потеря традиционных рынков, отказ от субсидий, лягушководство и крокодиловодство – все это привело к катастрофическому падению выпуска сельхозпродукции в стране. С 2003-го по 2010 год производство пшеницы в стране сократилось с 225,4 до 48,4 тысячи тонн, производство мяса – с 108,9 до 56,4 тысячи тонн, молока – с 765,1 до 587,7 тысячи тонн, овощей – с 555,1 до 216,6 тысячи тонн. Общий объем сельхозпроизводства сократился на 29% (худший показатель среди 194 стран мира), тогда как за указанный срок в Армении оно выросло на 89 процентов, а в Азербайджане – на 32 процента. В результате страна с населением менее пяти миллионов человек, биоресурс которой Продовольственная программа ООН оценивает достаточным для питания 10–12 млн. человек, по состоянию на 2011 год ввозила до 80% потребляемых продовольственных товаров.

Итогом экономических реформ Михаила Саакашвили стало почти двукратное сокращение доли реального сектора в ВВП. В стране значительно выросла безработица. Точной цифры по ее уровню в нынешней Грузии нет – около 60% населения работает нерегулярно или сезонно.

Продолжение следует

По теме: Россияне чаще стали ездить в Грузию

Геворг МИРЗАЯН, Ольга ВЛАСОВА

По материалам журнала "Эксперт"